Наша Победа. Долго не спит старый солдат

Дорогие читатели, вчера Олег Адольфович открыл сбор фронтовых историй в преддверии Дня Победы. Я же открываю публикацию ваших историй этой — Долго не спит старый солдат. В прошлом году я уже выкладывала её на своём канале в рамках маленького Бессмертного полка, но сейчас хотелось бы напомнить о ней вам, и показать тем, кто её пока ещё не видел.

История прислана Лидией Березовской.

***

Памяти моего отца

Абраменко Федора Яковлевича,

С любовью



Поздний вечер. Перед телевизором сидит очень старый человек. Он почти глухой, поэтому на нем огромные наушники и со стороны он очень смахивает на радиста. Подавшись вперед, он напряженно вслушивается в разноголосицу, несущуюся с экрана. А там в разгаре популярное ток-шоу. Известный ведущий, с ехидно-мефистофельской усмешечкой, подбрасывает провокационные реплики, по-хозяйски обрывает выступавших, многозначительно играет бровями и поднимает плечи, округляет глаза – работает, одним словом.

В студии шум и гам. Перебивая и не слушая никого, стараясь перекричать всех и вся, идет как-будто дискуссия, а на самом деле обыкновенный «базар». Наша т.н. «элита» — депутаты всех рангов и мастей, сытые, самодовольные и удивительно малоинтеллигентные, изрекают банальности; какие-то доморощенные политтехнологи изображают истину в последней инстанции; наглые журналисты подмигивая и пересмеиваясь, лепят из словесной массы комья грязи и стараются как можно прицельней, с удовольствием, обляпать ими оппонентов. Наемная аудитория, изображающая народ, в нужных местах дружно хлопает в ладоши, под отмашку невидимого режиссера, и нажимает разные нужные кнопки… Идет обсуждение темы о героях прошедшей войны – мнимых и подлинных.

В глазах старика боль и недоумение, Уже много лет пытается он понять, осмыслить то, что происходит в его родной стране:

… Уж сколько лет идем к свободе,

Ведя печальным фактам счет,

Назрел давно вопрос в народе:

Куда же нас режим ведет?

С чем-то можно смириться, что-то принять, как непреложный переломный момент сложной истории. Сколько их было, этих моментов в его жизни!

Светлое, очень короткое раннее детство на волжском, хуторском приволье, горячее солнце, пышная зелень, блеск речной волны, теплой и нежной, как шелк:

…В низовьях Волги

Я родился,

Богатом рыбою краю,

И в русской церкви окрестился,

С тех пор по-русски я пою.

Дикая холодная тундра, длинная бесконечная зима, сырой барак в потеках копоти, девятеро детей, слезы совсем молодой еще матери и не понятное, но почему-то очень обидное прозвище – «семья врага народа». Отец, такой веселый, сероглазый, с мягкими чертами лица, ушедший однажды и уже больше никогда-никогда не вернувшийся:

…Дорогой наш отец, незабвенный,

Где твоя приютилась душа?

Может мечется все по Вселенной,

Справедливости, правды ища?

И постоянное чувство голода. Это — отрочество.

Юность – это дощатое общежитие педучилища в Салехарде, первые пробы пера и чтение Маяковского с самодеятельной сцены, первые уроки для ненецкой малышни, когда молоденький, неопытный вчерашний студент казался им грозным и строгим Учителем.

Затем — война. Родине нужны были защитники, все, способные носить оружие, даже сыновья «врагов народа».

Опять училище. Теперь уже летное. Недолгая юность, мужая, переходила в молодость – трудную, фронтовую, боевую. Первые потери, первые раны, первые награды.

Молодой сероглазый мальчик, 19 лет, удивленно смотрел на неведомый, чужой город Кенигсберг, где и окончилась его война и откуда привез он домой альбом с цветными открытками-видами его острых шпилей и башен да еще одну маленькую хрустальную стопочку из огромного буфета в чьей-то брошенной квартире:

…Улетела, словно птица,

Вдаль, в неведомы края,

Никогда не возвратится

Снова молодость моя.

Начиналась мирная жизнь, непростая, еще голодная и неустроенная. Хотелось учиться. Молодой, грамотный, уже член партии, с боевыми наградами. Но мечта стать кадровым военным не сбылась. Учиться в высшем военном училище не разрешили, из партии выгнали. Опять расплата за «врага народа». И, хотя в 1960 году, пришла бумага о реабилитации отца, все молодые стремления и порывы уже погасли. Жизнь катилась своей колеей. Уже была семья, работа и добросовестный нелегкий труд механика-строителя. С раннего утра до позднего вечера, в резиновых сапогах по нескончаемой грязи – стройка, стройка, стройка. Людям нужно было жилье и строили целые кварталы и микрорайоны. Стране нужен был текстиль, сахар, комбайны, светильники, и строили хлопчато-бумажный комбинат, сахарный завод, комбайновый, завод электротехнического оборудования, Строили школы и дет.сады, институты и техникумы, Из пепла и разрухи вставал прекрасный зеленый западно-украинский город, за важное стратегическое значение, за тяжкую и дорогую цену, заплаченную кровью солдат, прозванный в годы войны «Малым Сталинградом».

И ему, волжанину, русаку было радостно видеть как хорошел и разрастался этот город, ставший таким родным и он даже представить себе не мог как много лет спустя услышит он первое злобное и презрительное – «москаль», брошенное в спину!

…Все годы слышал я немало:

«Біду нам роблять на землі

Відняли хліб і з»їли сало

Оті вже кляті москалі»…

Давно, давно все это было,

Но я напомнить вам берусь,

Что нас когда-то породнила

Святая Киевская Русь.

С тех пор единого мы рода,

Похожий быт у всех славян,

Понятен всем без перевода

Язык Москвы и киевлян.

…

Свои потери не считали,

В ночи и днем к Победе шли,

За Днепр и Киев умирали

«Оті вже кляті москалі».

Я сорок лет Тернополь строил,

Труда и пота мне не жаль,

Богатство города утроил,

Так что ж, поганый я «москаль»?

….

Связала нас судьба едина,

Мы – дети все одной земли,

Счастливой будет Украина,

Пока с ней рядом «москалі».

Очень поздний вечер, почти ночь. Давно выключен телевизор, сняты наушники, глухота плотной ватой заложила уши. На письменном столе настольная лампа бросает мягкий оранжевый отсвет. Угомонились правнуки, большая шумная семья спит. В квартире тихо, тепло, уютно. Но неспокойно и неуютно на душе у старого, уставшего человека. Тяжелой натруженной рукой с изуродованными болезнью пальцами, бережно держит он тоненькую ручку и четкие, удивительно аккуратные строчки ложатся на бумагу. Он пишет стихи:

… Я снят с военного учета –

Давно не годен к строевой,

Но лечь готов у пулемета

На огневой, передовой…

Вот уже много лет пытается так занять он свой досуг, но это не просто стихоплетство. Это боль и крик его души, это долгая жизнь со своими сложными и порой запутанными сюжетами. Прошедшая война сидит в его памяти острым болезненным осколком, не дает покоя, особенно теперь, в это неверное, фальшивое, путаное время, когда вдруг проросла неведомо откуда коричневая поросль, когда по улицам города затопали бритые молодчики с факелами и криками «Бандера – герой!», когда доблестью стало разрушение и оплевывание памяти о Великой Отечественной, лицемерно переименованной во Вторую мировую, когда мертвые герои, павшие за мир и счастье ныне живущих, объявлены не освободителями, а оккупантами, когда история нагло переписывается в угоду денежным мешкам и заокеанским дядям, когда…. Ах, как много их, этих «когда». Как болит душа и сердце и чем унять эту боль?

…По колена в крови и по горло в воде,

Под смертельным свинцовым дождем,

Мы с народом сроднились в единой беде,

Знали: вместе к Победе придем.

До последнего бились в боях под Москвой,

Не отдали врагу Сталинграда.

Нахлебались досыта днепровской воды,

Заграждений смели паутину,

И Отчизну спасли от смертельной беды,

Для потомков спасли Украину.

Помогли из развалин страну возродить,

Не боялись любой мы работы,

И надеялись старость безбедно прожить,

Но явились проблемы, заботы.

Майский праздник с любовью встречая,

Мы идем память павших почтить,

Он для нас – годовщина святая,

О себе тебе, Власть, заявить.

Но отродье стоит наготове:

И в Тернополе, Харькове, Львове

Бьют седых стариков-ветеранов

По больным, кровоточащим ранам…

И в зверином оскале со злобой,

Рвет награды с груди гололобый.

Мы награды в боях заслужили,

За них кровью и жизнью платили,

Как могла же ты, Власть, допустить,

Чтоб защитников Родины бить

Стала свора подонков нечистых,

Вновь рожденных тобою нацистов?

Еще долго не гаснет настольная лампа. Еще долго не спит старый солдат. Ему 88 лет. Это мой отец – Абраменко Федор Яковлевич, ветеран войны и труда, инвалид 1 группы, участник боевых действий, репрессированный и реабилитированный, коммунист, бывший главный механик СМУ «Промстрой» города Тернополя, человек с удивительно ясным сознанием, большой душой, много переживший, но, несмотря ни на что, не озлобившийся, не опустившийся до мелочных порицаний и счетов и лишь несущий в душе боль и тревогу за настоящее и будущее непутевой Родины, сохранивший навсегда свой партбилет:

…Немало жизнь меня трепала,

Порой ступал на ложный след,

Обида в сердце закипала,

Но я не сжег свой партбилет.

И он всегда со мной, доныне,

И если время позовет

Собою защитить святыню –

Шагну на три шага вперед!

9 Мая, надев свой парадный пиджак с целым «иконостасом» наград, тяжело хромая и опираясь на палку, он опять пойдет в Старый парк, где положит букетик тюльпанов на могилу Анатолия Живова, своего ровесника, погибшего 4 апреля 1944 года при освобождении Тернополя:

…В могучего духа оправу

Как будто бронею одет

Шагнул он в бессмертье и славу

Всего девятнадцати лет.

Сердца пламенеют от боли,

Прощай ты, наш друг боевой,

Навеки укрыт Анатолий

Тернопольской теплой землей…

И, может быть, еще встретит кого-то из своих старых товарищей-ветеранов:

…Подошел в нашем возрасте вечер,

Горевать же не вижу причин,

Очень рад я сегодняшней встрече

Настоящих и сильных мужчин…

……

Своим прошлым доныне живем,

Отмечаем все славные даты,

Поредевшей строкою идем,

Как колонной ходили когда-то

Нелегко нам в шеренгах шагать,

И держаться равненья непросто,

Но должны вы, друзья, нас понять — Нам сегодня почти девяносто.

И опять соберутся они поредевшим кругом и помянут священную дату:

…Никогда не забудется

Памятный год,

Полной мерой невзгоды измеряя,

Подарил его миру Советский народ,

Разгромивший фашистского зверя!

И среди них будет и он, самый дорогой и любимый человек – мой Отец.



Лидия Березовская.

***

Вечная память.

Присылайте истории ваших родных на почту Олега Адольфовича или мою: oleg-lavrov@ya.ru и f3r.en@yandex.ru

Никто не должен быть забыт.