Голод в России 1921-22 гг и помощь США

В эстетически выдержанном убранстве рабочей студии, не без удобства, за небольшим столом, устроились двое: молодая женщина с короткой мальчишеской стрижкой, мягким, сочувственным взглядом темных глаз, с выражением сдержанной скорби на лице и очень пожилой мужчина с немного одутловатым лицом, припухшими веками и тоже с признаками скорби на лице. Мужчину и женщину разделяло порядка сорока лет, но оба они посвятили свои жизни восстановлению справедливости в стране, где им судьбой предписано жить. У него многое позади, даже членство в КПСС и работа секретарем парткома Гостелерадио, а она вдохнула воздуха свободы в «святые» девяностые и до сих пор выдохнуть не в состоянии, и он все так же кружит голову, как в юности и зовет к великим свершениям. Он старейший и опытнейший журналист, она – молодая писательница.

Речь в студии шла о последнем романе писательницы, посвященном истории голода в России в 1921-1922 годах.

Я не буду говорить ни об ее романе, ни об его трепетном отношении к молодому дарованию. Я о двух темах, которые собеседники затронули во время разговора: почему в России так мало говорят о том трагическом времени и почему почти ничего не рассказывается о том, что в те тяжелейшие годы только-только народившейся Российской Советской Федеративной Социалистической Республике, а вернее — советскому народу, помогли выжить американцы.

Попробую объяснить свое понимание темы голода века и того, почему по этой странице истории люди не пишут художественных произведений. Научные работы есть, воспоминания есть, а художественной литературы нет.

По большому счету именно художественного осмысления голода в литературе действительно нет, или его очень и очень мало. Даже в блокадном Ленинграде по теме голода нет ничего художественного. Есть описание жизни блокадников их борьбы за жизнь, их подвига, который основывался на необыкновенной воле, чувстве долга и ответственности. Все это описывается — и даже то, как люди умирали от голода на рабочих местах, а рабочим местом была пекарня.

Перед тобой хлеб – то, что спасет твою жизнь – отщипни крошку, дай себе шанс. И, глядя на этот хлеб, нежно укрывая булки, которые пойдут в детские дома или на рубеж обороны… Ни грамма, ни крошки. И умереть на рабочем месте, вдыхая запах горячего хлеба.

Или – вы читали записки Стругацких? Воспоминания из блокадного Ленинграда. Кто-то из братьев писал о крохотном котёнке, которого они приютили, и он был так голоден, что бросался на человеческие пальцы и пытался их грызть.

Потом они его съели, чтобы выжить.

Я никогда не знала такого голода. По девяностым знакома с «булкой хлеба на неделю и кило сахара на месяц», с геркулесовой котлетой на день и т.д. Но такого голода, как был в начале века или в блокадном Ленинграде – не знала. Его знала моя двоюродная тетка, но она никогда не рассказывала, а после снятия блокады дошла до Берлина – медсестра. Такого голода не знала и моя мама, хотя она ребенок войны. Но даже то, что выпало на ее долю, навсегда отвратило ее от всякого рода лесных «травок» – пропагандируемой полезной витаминной пищи. Она на всю эту пропаганду отвечала одно – в войну наелись. Я могу примеров подобного рода привести огромное количество, но не в них суть. Суть в том, что голод – это медленная смерть. Кто-то может описать процесс умирания, растянутый во времени?

Есть свидетельства очевидцев о том, что происходило с людьми в то время, когда по стране «гулял» голод. Это действительно чудовищно, есть фотографии, это подтверждающие, в том числе и фото тех, кто ел людей. Есть свидетельства о том, что охотились за беспризорниками, да и просто за одинокими детьми – их убивали и ели, чтобы выжить.

Я не представляю, что все это можно описать художественно, тут разве что Некрасов справился.

Так вот — на вопрос о том, почему так мало пишут на тему голода и так много о преступлениях ЧК/НКВД/красном терроре/ГУЛАГе.

Мы, потомки тех, кто выжил в те страшные годы – это голод двадцатых, тридцатых, послевоенных лет – несем память о медленной смерти на генном уровне. Я так думаю. Это передалось нам, пусть даже не на генном уровне, но каким-то кодом в подсознание. И так или иначе, вот это ощущение, если уж и описывать, то только как документальные факты – холодно и беспристрастно – и никак иначе. В противном случае описание превратится в морально-нравственную спекуляцию и эмоциональную манипуляцию.

Художественному слову место может быть, только если слово это принадлежит такому же дарованию, каким был Некрасов. Могу ошибаться, не настаиваю, но таково мое мнение.

Ну а теперь о помощи США — и, кстати, о сем факте в советских школах рассказывали – строго, беспристрастно и на основании фактов. Но я предлагаю посмотреть на этот вопрос глазами американцев, то есть на то, как проблема голода в России и помощь Американской администрации помощи (АРА) под руководством Гувера, освещалась в самой Америке. Для этого я пользуюсь диссертационной работой соискателя ученой степени кандидата исторических наук А. А. Русинова «Освещение прессой США деятельности Американской администрации помощи (АРА) в Советской России в 1921 – 1923 гг», опубликованной на правах рукописи.

Сначала все-таки нужно упомянуть, что о том, что грядет голод, большевикам стало известно пусть и немного, но загодя. По тем масштабам, что вырисовывались, было понятно, что самостоятельно республике, которая еще не успела оправиться от потерь гражданской войны и интервенции, не справиться. Было обращение к западным странам с просьбой о помощи. Очень много для того, чтобы помощь состоялась, сделали писатель М. Горький и патриарх Тихон. В целом, можно считать, что именно эти двое смогли привлечь к проблеме нарастающего голода достаточно внимания зарубежных международных организаций. Именно Горький связался с АРА, руководителем которой был Гувер, и смог стать посредником между руководством республики и руководством АРА. В какой-то степени, такое взаимодействие послужило в том числе и установлению почти дипломатических отношений между непризнанной Советской Россией и США.

АРА выдвинули условия, на которых они обязались предоставить помощь, эти условия очень не понравились Ленину, но деваться было некуда и волонтерам АРА были предоставлены самые широкие полномочия. В состав АРА входило до 300 человек американцев и порядка 10 тысяч советских людей. Одним из условий АРА было то, что они имели дело только с теми, кто говорил на английском. Естественно, что таким образом волонтерами стали в основном дворяне, офицеры русской армии, чиновники, инженеры и прочие. Хотя и от большевиков в штате администрации помощи было немало – большевики усиленно следили за деятельностью организации и за тем, чтобы попутно не создавались контрреволюционные кружки, не собиралась информация, которая могла навредить Советам и так далее. Такие действия со стороны большевиков были, в целом, обоснованы, так как в состав американской миссии входили 65% кадровых офицеров, принимавших участие в Первой мировой, в том числе и разведчики.

Нужно сказать, что АРА впервые столкнулись с таким масштабом бедствия и смогли мотивировать правительство США оказать Советской России помощь – так, Конгресс выделил двадцать миллионов долларов для закупки продовольствия для голодающей России. Закупка, понятное дело, совершалась у американских фермеров, как раз в момент, когда шло «затаривание» сельхозпродукцией: молоко выливали свиньям. Так что, помогая России, американцы помогли и своим фермерам. Но помимо продуктов питания закупалась одежда и медикаменты – к голоду в России добавился тиф и другие инфекционные заболевания.

В целом, для американской прессы ситуация в России вызывала некий элемент злорадства, в том плане, что «Ленин столько боролся с капитализмом, грезил мировой революцией, а теперь просит помощи у тех, кого рьяно уничтожал как класс – капиталистов». И именно поэтому американцы и понимали, насколько тяжела ситуация в России — потому что прекрасно осознавали, что будь хоть малейшая возможность обойтись без помощи, большевики так бы поступили. Обращение за помощью – это жест отчаяния. Но между тем, существовало и такое мнение – большевики осознали ошибочность своей политики и голод используют как предлог для установления отношений с США. Общее же настроение в американской прессе сводилось к тому, что «в таких обстоятельствах падение большевиков предопределено». Выдвигались разного толка теории о том, кто займет место правительства, предполагали даже, что новым главой государства станет глава Русской Православной церкви – патриарх Тихон.

Подогревало такие настроения то, что в состав комиссии, созданной большевиками, входили люди самые разные. Возглавляли комиссию Всепомгол Каменев и Рыков, так же в состав комиссии вошел министр продовольствия временного правительства Прокопович, туда же вошли кадеты, внефракционные социал-демократы и представители «буржуазного класса», и даже кто-то из оппозиции. И присутствие «буржуазного элемента» заставило американскую прессу говорить о том, что большевики в панике, и подумывать о том, что в случае падения большевиков именно Всепомгол станет временным правительством.

Собственно, все эти мечты американской прессы привели к тому, что довольно большое количество членов Всепомгола было арестовано: кого-то отправили в ссылку, кого-то выслали из России.

Точно так же в прессе обсуждался вопрос требований, которые Гувер выдвинул к советскому руководству, в число которых входило освобождение американских заключенных и предоставление широчайших полномочий АРА. В принципе, здесь пресса была довольно лояльной к советскому руководству и говорила о том, что, вообще-то, арестованные американцы – это пленные, а требования о полномочиях настолько хамские, что выдвигать их тем, кто погибает от голода – просто низость. Так же пресса напоминала Гуверу, что, собственно, если и требовать освобождения американских заключенных, то тогда уж освобождать и русских коммунистов из американских тюрем. А сидело там наших немало. При этом были издания, которые оправдывали подход Гувера к проблеме и писали, что «Америка, конечно, поможет голодающим малышам, но не намерена кормить красную армию». И, был еще один довод в пользу требований автономии деятельности АРА: в 1892 году Америка уже оказывала помощь голодающей России, тогда было отправлено 15 тысяч тонн зерна и продовольствия, однако до адресатов практически ничего не дошло – осело в закромах и амбарах чиновников, часть была распродана, а часть сгнила на складах.

Относительно причин голода мнения расходились, но все-таки большинство и российских и американских изданий сходились на том, что причинами стала засуха, интервенция, продовольственная блокада, которая на тот момент длилась уже порядка трех лет. Например, «Вашингтон Таймс» писала: «Потратив миллионы на то, чтобы создать в России голод, правительства Франции, Англии и нашей страны теперь поспешно собирают миллионы, чтобы не допустить часть ужасов голода, который они же и породили». Но, конечно, не забывали и о продразверстке, которая тоже стала причиной голода: крестьяне, не имея возможности сбыть излишки по своим ценам, просто перестали их производить, отчего в засуху и остались ни с чем. Но, опять же, американская пресса указывала и на то, что голод в России случался регулярно и до революции, так что продразверстка тут сыграла меньшую роль, нежели внешние факторы воздействия.

Продолжение следует.