Эдакий кунштюк

Я не столько о курьезе на Олимпиаде, когда измененный медиками тяжелоатлет/ка не смог взять заявленный вес. На мой взгляд, очень правильно сей эксцесс описали в «Спорт-экспресс»:

Выступление Хаббард точно не тянет на рекламу трансгендеров в спорте. Скорее, это тот случай, когда неудобно всем: спортсменке, чья личная жизнь стала топ-новостью во всем мире, и журналистам, вынужденным муссировать интимные темы. Непонятно, кто вообще выиграл от того, что Лорел вот так съездила на Олимпийские игры. Если только чиновники МОК, которые наверняка выдохнули. Выиграй новозеландка медаль — их бы снесло ураганом критики.

И даже не о том, нужно ли было разрешать мужчинам, пропившим гормоны, соревноваться наравне с женщинами. И не о морали, нравственности, справедливости – нет.

Я предлагаю каждому из вас, тех, кто читает этот текст, прикрыть глаза и вспомнить сколько раз вы были на грани смерти. Я не о том, что мы попадали в какие-то переделки, а о простых вещах, которые стали для нас обыденностью.

Мы часто говорим о революции, «кровавой заре двадцатого века». Да, с тех пор прошло более ста лет, но ведь многим из нас довелось пообщаться с дедами или прадедами, которые, собственно, и жили в то время. Так вот — давайте прикинем по меркам «начала того века»: если бы не современная медицина, дожили бы мы до сего дня?

Огромная смертность среди новорожденных, детские заболевания, испанка, тиф, холера, лихорадки, туберкулез – это только инфекции. А еще люди могли умереть от того, что зуб воспалился, от гнойного отита, синусита, «грудной жабы». Опять же, антибиотиков не было, так что даже царапина могла стать причиной смерти.

Да что — начало века, можно и в середину шестидесятых заглянуть, в то время, когда еще не научились делать шунтирование, и в восьмидесятые – тогда онкология была практически неизлечима.

Но наука неуклонно шагает вперед, и медики учатся спасать наши жизни. Хотя тут, наверное, будет правильнее сказать – наши тела. Жизнь – это все-таки немного больше, чем здоровое тело.

И да, гуманизм. Сегодня спасают детей с ДЦП, синдромом Дауна, аутизмом и многими другими заболеваниями. И я здесь тоже не стану давать оценок тому, правильно это или нет. Единственное, что хочется сказать, так это то, что нужно больше внимания уделять социализации таких детей, но вот общее обучение со здоровыми детьми – это плохое решение.

Нельзя ограничивать общение, но вот обучение должно быть раздельным. Но это мое, и только мое мнение, и никому его навязывать не собираюсь. И не нужно приравнивать меня к даме, которая выгоняла детей с аутизмом с детской площадки. Одно время мне довелось поработать с такими детьми, и… играть, общаться со здоровыми детьми – да, и в обязательном порядке; учиться в одном классе – нет. Потому как им элементарно даже нужна особая программа и куда больше внимания, чем могут им уделить в обычной школе.

И вот смотрите, сегодня медики могут несоизмеримо больше того, что могли их предшественники. И наступит такое время, когда для медицины не станет ничего невозможного – спасать будут в 100% случаев. И умирать человек будет не от болезней, а от того, что жить ему больше нечего – все прожил, всему научился, больше нет стремлений и интереса к жизни, этакий «инстинкт смерти».

По крайней мере, все к тому идет. Если кому интересно, то просто загляните в научные медицинские журналы, поинтересуйтесь разработками, над которыми трудятся ученые. Продираться сквозь специальную терминологию сложно, но если задаться целью, то вполне. К сожалению, посоветовать что-то научно-популярное не могу, поскольку сама такого не знаю. Если у кого-то из читателей есть нечто такое, то поделитесь в комментариях – вопрос и правда актуальный.

(делится зам. редактора: vc.ru/future/22975-valley-live-forever
И для оценки всего, что там сказано, она рекомендует прочитать про устройство общества голых землекопов – наложите картину на описанные тенденции, и статья станет куда ближе и понятней)

С моей точки зрения все то, о чем я написала – хорошо. Это правда здорово, если любой человек имеет возможность вести активную жизнь, пусть при этом он будет принимать таблетки или пить микстуры, проходить сложное лечение – оно и правда того стоит. Но суть в том, что нельзя жизнь ограничивать телом.

Да, медицина шагнула далеко вперед.
Может, кто-то помнит: «Хочешь, некрасивую тебя, сделаю как Золушку красивой? Почему, дружок?». И вот тут бы про волшебника вспомнить, но по факту – это область ответственности пластического хирурга. И такие хирурги уже хорошо натренировались делать из чудовищ – красавиц, из пышек – худышек, из старушек – молодушек, и так далее. А вот из мальчика делать полноценную девочку еще не научились, но уже кое-что делают в этом направлении. И из девочки нормальный мальчик еще не получается, но попыток при этом не прекращают. И рано или поздно, но они ведь своего добьются. И что за этим последует?

Я почему с несчастного Лорел начала разговор? Да потому, что амбиция у мужика есть, а вот путей реализации для их воплощения ему никто не показал. А ведь характер-то быть должен, наверное. Это не шутка — глушить себя гормонами ради призрачной победы. Но где-то в его психике стоит твердое, просто неколебимое утверждение, что кроме как «на химии» успеха не добиться. Допинг, скорее всего, не вариант, рано или поздно это может плохо кончиться, а с этим и спортивная карьера. Вот и выбрал вариант, при котором можно удовлетворить амбиции, а срыв на Олимпиаде – это, скорее всего, показатель его слабости. То, из-за чего он в мужском спорте не состоялся.

Сколько в мире посредственных спортсменов? Не вторых, не в десятке, и даже не в первой сотне? Именно посредственных, которым бы заниматься чем-то иным. И люди спокойно оставляют спорт в качестве хобби, а основным делают что-то иное.

И такое положение нормально не только в спорте. Музыка, танец, живопись, писательская стезя, та же журналистика. Да мало ли сфер, где человек стремится добиться высот творчества, получить широкое признание. Но на вершины пробиваются единицы, а основная масса соискателей или оставляет творчество в качестве хобби и занимается чем-то иным, или вот начинает свой поход за славой с чего-нибудь эксцентричного, а дальше уже как пойдет.

Ну или как наши престарелые «короли эстрады» и «серебряные голоса». Слава их, признание и любовь публики давно в прошлом – в настоящем только эпатаж. Кто знает, может пройдет время и Фили Басковы вконец оморгенштернятся, нанесут на узнаваемые физии татуировки, пройдут терапию, став Фаинами и Николеттами, или еще кем.

Но с этими более или менее ясно – они зависимы от популярности, узнаваемости. Давным-давно «словив звезду», они превратились в посмешище — и пусть бы. Если бы это не было тем, на что «клюет» молодежь: чуть-чуть слуха, чуть-чуть голоса и много-много эпатажа – и вот вам очередная свежеиспеченная звездулька.

Вот это, что описано выше, и есть путь опрощения. Тут речь не о том, чтобы упростить что-то, а о том, что в искусстве, культуре идет процесс опрощения – ренегатство, если хотите, ну или обратная эволюция.

Я ведь не просто так про достижения ученых-медиков заговорила. И не зря попросила вспомнить о том, сколько раз мы были на пороге смерти. Женщины, загляните в свои косметички, в большинстве случаев там найдутся какие-нибудь таблетки. Мужчины такие вещи с собой еще не таскают, если не сердечники или диабетики, а женщины – да. Влажные салфетки, часто антибактериальные, что-то от боли, что-то витаминное и все остальное химическое, но очень полезное для здоровья кожи, слизистых и прочего. И дома у каждого в обязательном порядке есть аптечка, где все тоже очень полезное и, желательно, на все случаи. Но если это не помогает, то в поликлинику.

Врачей ругать любим, а наслушавшись малаховщины с малышевщиной, еще и советы начинаем раздавать тем, к кому на прием с таким трудом записываемся.

И вот это тоже опрощение. Мы не идем за здоровьем, мы идем за снятием симптомов. Реклама ведь так и говорит: мажь от боли и воспаления, пей от температуры. «Колдрекс – снимает симптомы простуды и гриппа». И нормально.

Возвращаясь домой с работы, я прохожу мимо большого сквера, там весной и осенью школьники бегают кроссы, а зимой сдают зачеты по лыжам, и огромного ТЦ, где на третьем этаже расположился фитнес-зал. И я смотрю на людей, которые пыхтят на беговых дорожках в зале, и смотрю на пустые аллеи сквера. Почему в зале, а не в сквере? В зале проще – все под рукой, даже инструктор. В сквере ты сам с собой и без зрителей – не перед кем демонстрировать усердие.

Локдаун! – Кошмар, мы заперты в доме! ГУЛАГ, концлагерь, фашисты, тираны…

Да, порой мы остаемся один на один с самим собой, и наша психика не может этого выдержать. Мы от себя бежим хоть куда-нибудь – в клуб, спортзал, в супермаркет, в интернет – все что угодно, только не оставляйте меня наедине с собой.

Вот так получаются Лорелы, так приходят к мысли о том, что сменить пол – это значит изменить себя. Не получилось у мальчика, получится у девочки.

Но суть в том, что от себя не убежишь ни в другой город, ни в другую страну, ни в другой гендер.

Медики могут изменить нам пол, внешность, возраст. Психологи помогут с принятием «себя таким, какой ты есть», и, как Симона Байлз, ты будешь жить на таблетках. Но суть в том, что хоть с таблетками, хоть без, ты все равно останешься собой. Как Симона – навсегда запуганная девчушка, до судорог боящаяся ошибиться, или как Лорел – парень, который так и не научился работать на результат, всегда боящийся не справиться и не оправдать.