Мой дед, Ванчиков Рафаил Михайлович, был мне не просто дедом, а самым близким человеком на свете. Поскольку мои родители работали учителями в деревне, а нормального жилья там у них не было, то они оставляли меня у деда с бабушкой.
А заботился обо мне в основном дед. Потому он был мне ближе и роднее чем отец, и даже чем мать.
Он умел практически всё. Работа на огороде и уход за скотиной? Само собой. Столярные и плотницкие дела, ремонт техники, электропроводка. Сапожник от Бога. И еду мог приготовить так, что пальчики оближешь. Трудно вспомнить, чего он не умел.
Ему пришлось стать таким, поскольку его отец (мой прадед) умер рано. Потому моему деду пришлось идти работать, чтобы прокормить мать и четырёх сестёр, то ли с 13, то ли с 14 лет.
А в 1944 году ему исполнилось 18 и его призвали в армию. Но отправили не на Запад, где уже фактически всё было решено, а на Дальний Восток. Так что ему выпало воевать не с нацисткой Германией, а с Японией в Манчжурии.
Куда японцы залезли после победы в 1905 году над Русской армией. Так что можно сказать — мой дед восстанавливал историческую справедливость. Мстил японцам за Варяг, Порт-Артур и Цусиму. За Мукден и Ляоян. И с полным правом его можно называть Победителем самураев.
О войне он практически не рассказывал, как я его ни просил.
— Нечего про неё рассказывать – говорил он.
Но всё-таки дважды дед проговорился.
Первый рассказ анекдотический. Про простых русских, почти деревенских парней на другом краю света, где всё было другое. Природа. Климат. Люди. Еда.
Поэтому забавные случаи возникали постоянно.
Однажды подразделению, где служил дед, приказали срочно занять какой-то китайский посёлок. И нужно сделать это очень срочно. Ещё вчера. Поскольку его могут занять в любой момент японцы.
Выдвинулись в спешке. Без полевой кухни. Без обозов. Совершили стремительный марш-бросок и заняли нужный населённый пункт.
Японцев там не оказалось. И поблизости тоже. Совсем. Как выяснилось позже — японцы и не думали занимать тот посёлок.
Нашим бы порадоваться. Задание выполнено. Японцев нет. Воевать сегодня не придётся. Но на пустой желудок радоваться не особо получается.
Пошли наши солдаты по селению. Еду искать. Нашли какую-то лавку, где еду готовую продавали.
Стали спрашивать хозяина, что у него есть. Сами, естественно, ни бельмеса в китайском и японском. Хозяин — ни слова не знал по-русски.
Но торговцы — народ сообразительный. Языковой барьер помехой торговле быть не должен.
Стал торговец показывать своё меню наглядно. Сверчков и саранчу жареных. Что-то похожее на крыс на вертеле. Насекомых разных. Нечто, очень смахивающее на червяков.
Нашим, несмотря на голод, так заморить червячка совсем не захотелось. Гадость такую есть не приучены. Противно.
И тут хозяин выставляет что-то белое и рассыпчатое.
Рис? Спрашивают наши.
Хозяин кивает головой и улыбается.
Давай сюда, на всех — заявляют наши — Хоть что-то нормальное поедим.
Рис всем понравился. Крупный. Вкусный и сытный. Каждый всего по плошке съел, а наелся.
Утолили наши солдаты голод, отдохнули. И стали по селению бродить. Смотреть. Интересно ведь как люди в далёкой стране живут.
Моего деда с товарищем занесло на кухню той самой лавки. Заходят и видят — висит под потолком туша. То ли баранья, то ли козья. Висит там явно не первый день. Поскольку гниёт вовсю. Вокруг неё мухи летают. И личинки по ней ползают.
А под тушей стоит нечто вроде тазика. Куда опарыши с неё падают.
Переглянулись дед с товарищем удивлённо, пожали плечами. Мол, странный народ эти китайцы. Решили хозяйку спросить, зачем это туша тут висит.
Та быстро сообразила, про что её спрашивают. Покивала, взяла тазик и содержимое в котёл с кипятком бросила. Пошуровала там чем-то вроде шумовки и две плошки наложила. Того самого риса. Крупного и вкусного. И нашим протянула. Кушайте, мол.
Дедова товарища сразу наизнанку вывернуло. А мой дед покрепче оказался. Сдержался. Хоть и с трудом.
Товарищ его потом спрашивал, как он сумел содержимое желудка не выплеснуть. На что дед ответил:
«Если бы меня вывернуло, так я снова бы голодным оказался. А жрать тут особо нечего. Гады всякие и жуки. Их я точно в рот не возьму. А раз местные едят такое и до сих пор живые — значит не отрава это».
Потом мне дед рассказывал:
«После того случая я ещё долго на рис смотреть не мог. Всё туша та вспоминалась. С личинками. Но вот такого вкусного риса я больше никогда не пробовал.»
А вот второй случай был совершенно другим. Лет мне было тогда 8 или 9. Сидел я в дедовом доме и телевизор смотрел. Кино про войну показывали, как раз с Японией в Манчжурии.
Дед зашёл в комнату, глянул мельком в телевизор и вдруг стал невероятно серьёзным. Обычно он был абсолютно спокойным, даже благодушным. А тут натянулся, словно струна.
— Что за фильм? – спросил он.
— Не знаю, — ответил я – про войну с японцами.
Дед кивнул, сел рядом и стал очень внимательно смотреть.
Таким я его не видел ни до, ни после. Желваки играли у него на скулах, кулаки сжимались и разжимались и даже слёзы наворачивались на глазах.
После того, как фильм кончился он встал и сказал:
— Хороший фильм. Правильный. Всё так и было.
Но больше не добавил ничего.
Наверное, он молчал не только из-за плохих воспоминаний. Было немало странностей с его службой. Был у него китель с петлицами танкиста. Но учитывая его комплекцию (метр восемьдесят ростом и крепкий в плечах) это представляется крайне маловероятным. К тому же, дед всех уверял, что служил в пехоте.
Вроде была у него и медаль «За отвагу». И ещё какие-то боевые награды. Но носить он их не любил.
В общем, есть подозрение, что он был фронтовым разведчиком. И не распространялся о службе из-за секретности. Но это лишь подозрение.
После войны мой дед до пенсии работал на Сухонском ЦБК в кислотном цехе. Что совсем не прибавило ему здоровья. Но о советской власти льгот и признания он практически не получил. Не считались участники войны с Японией героями Великой Отечественной. Ветераном войны его признали то ли в самом конце 80-х, то ли уже при Ельцине. А инвалида войны точно дали в первой половине 90-х.
Но он никогда на это не жаловался. Не умел, или считал ниже своего достоинства.
Таким он мне и запомнился. Гордый и сильный, спокойный и добрый, способный решить любую проблему.
Победитель самураев.
Самый близкий мне человек на этой земле.
_______________________________________________________________________________
Внимание, скоро на нашем Телеграм канале t.me/thehandofthekremlin начнётся стрим, посвящённый Дню Победы.
А заботился обо мне в основном дед. Потому он был мне ближе и роднее чем отец, и даже чем мать.
Он умел практически всё. Работа на огороде и уход за скотиной? Само собой. Столярные и плотницкие дела, ремонт техники, электропроводка. Сапожник от Бога. И еду мог приготовить так, что пальчики оближешь. Трудно вспомнить, чего он не умел.
Ему пришлось стать таким, поскольку его отец (мой прадед) умер рано. Потому моему деду пришлось идти работать, чтобы прокормить мать и четырёх сестёр, то ли с 13, то ли с 14 лет.
А в 1944 году ему исполнилось 18 и его призвали в армию. Но отправили не на Запад, где уже фактически всё было решено, а на Дальний Восток. Так что ему выпало воевать не с нацисткой Германией, а с Японией в Манчжурии.
Куда японцы залезли после победы в 1905 году над Русской армией. Так что можно сказать — мой дед восстанавливал историческую справедливость. Мстил японцам за Варяг, Порт-Артур и Цусиму. За Мукден и Ляоян. И с полным правом его можно называть Победителем самураев.
О войне он практически не рассказывал, как я его ни просил.
— Нечего про неё рассказывать – говорил он.
Но всё-таки дважды дед проговорился.
Первый рассказ анекдотический. Про простых русских, почти деревенских парней на другом краю света, где всё было другое. Природа. Климат. Люди. Еда.
Поэтому забавные случаи возникали постоянно.
Однажды подразделению, где служил дед, приказали срочно занять какой-то китайский посёлок. И нужно сделать это очень срочно. Ещё вчера. Поскольку его могут занять в любой момент японцы.
Выдвинулись в спешке. Без полевой кухни. Без обозов. Совершили стремительный марш-бросок и заняли нужный населённый пункт.
Японцев там не оказалось. И поблизости тоже. Совсем. Как выяснилось позже — японцы и не думали занимать тот посёлок.
Нашим бы порадоваться. Задание выполнено. Японцев нет. Воевать сегодня не придётся. Но на пустой желудок радоваться не особо получается.
Пошли наши солдаты по селению. Еду искать. Нашли какую-то лавку, где еду готовую продавали.
Стали спрашивать хозяина, что у него есть. Сами, естественно, ни бельмеса в китайском и японском. Хозяин — ни слова не знал по-русски.
Но торговцы — народ сообразительный. Языковой барьер помехой торговле быть не должен.
Стал торговец показывать своё меню наглядно. Сверчков и саранчу жареных. Что-то похожее на крыс на вертеле. Насекомых разных. Нечто, очень смахивающее на червяков.
Нашим, несмотря на голод, так заморить червячка совсем не захотелось. Гадость такую есть не приучены. Противно.
И тут хозяин выставляет что-то белое и рассыпчатое.
Рис? Спрашивают наши.
Хозяин кивает головой и улыбается.
Давай сюда, на всех — заявляют наши — Хоть что-то нормальное поедим.
Рис всем понравился. Крупный. Вкусный и сытный. Каждый всего по плошке съел, а наелся.
Утолили наши солдаты голод, отдохнули. И стали по селению бродить. Смотреть. Интересно ведь как люди в далёкой стране живут.
Моего деда с товарищем занесло на кухню той самой лавки. Заходят и видят — висит под потолком туша. То ли баранья, то ли козья. Висит там явно не первый день. Поскольку гниёт вовсю. Вокруг неё мухи летают. И личинки по ней ползают.
А под тушей стоит нечто вроде тазика. Куда опарыши с неё падают.
Переглянулись дед с товарищем удивлённо, пожали плечами. Мол, странный народ эти китайцы. Решили хозяйку спросить, зачем это туша тут висит.
Та быстро сообразила, про что её спрашивают. Покивала, взяла тазик и содержимое в котёл с кипятком бросила. Пошуровала там чем-то вроде шумовки и две плошки наложила. Того самого риса. Крупного и вкусного. И нашим протянула. Кушайте, мол.
Дедова товарища сразу наизнанку вывернуло. А мой дед покрепче оказался. Сдержался. Хоть и с трудом.
Товарищ его потом спрашивал, как он сумел содержимое желудка не выплеснуть. На что дед ответил:
«Если бы меня вывернуло, так я снова бы голодным оказался. А жрать тут особо нечего. Гады всякие и жуки. Их я точно в рот не возьму. А раз местные едят такое и до сих пор живые — значит не отрава это».
Потом мне дед рассказывал:
«После того случая я ещё долго на рис смотреть не мог. Всё туша та вспоминалась. С личинками. Но вот такого вкусного риса я больше никогда не пробовал.»
А вот второй случай был совершенно другим. Лет мне было тогда 8 или 9. Сидел я в дедовом доме и телевизор смотрел. Кино про войну показывали, как раз с Японией в Манчжурии.
Дед зашёл в комнату, глянул мельком в телевизор и вдруг стал невероятно серьёзным. Обычно он был абсолютно спокойным, даже благодушным. А тут натянулся, словно струна.
— Что за фильм? – спросил он.
— Не знаю, — ответил я – про войну с японцами.
Дед кивнул, сел рядом и стал очень внимательно смотреть.
Таким я его не видел ни до, ни после. Желваки играли у него на скулах, кулаки сжимались и разжимались и даже слёзы наворачивались на глазах.
После того, как фильм кончился он встал и сказал:
— Хороший фильм. Правильный. Всё так и было.
Но больше не добавил ничего.
Наверное, он молчал не только из-за плохих воспоминаний. Было немало странностей с его службой. Был у него китель с петлицами танкиста. Но учитывая его комплекцию (метр восемьдесят ростом и крепкий в плечах) это представляется крайне маловероятным. К тому же, дед всех уверял, что служил в пехоте.
Вроде была у него и медаль «За отвагу». И ещё какие-то боевые награды. Но носить он их не любил.
В общем, есть подозрение, что он был фронтовым разведчиком. И не распространялся о службе из-за секретности. Но это лишь подозрение.
После войны мой дед до пенсии работал на Сухонском ЦБК в кислотном цехе. Что совсем не прибавило ему здоровья. Но о советской власти льгот и признания он практически не получил. Не считались участники войны с Японией героями Великой Отечественной. Ветераном войны его признали то ли в самом конце 80-х, то ли уже при Ельцине. А инвалида войны точно дали в первой половине 90-х.
Но он никогда на это не жаловался. Не умел, или считал ниже своего достоинства.
Таким он мне и запомнился. Гордый и сильный, спокойный и добрый, способный решить любую проблему.
Победитель самураев.
Самый близкий мне человек на этой земле.
_______________________________________________________________________________
Внимание, скоро на нашем Телеграм канале t.me/thehandofthekremlin начнётся стрим, посвящённый Дню Победы.
Вы должны авторизоваться, чтобы оставлять комментарии.
Олег Адольфович
Делай что должно, и будь что будет.
: 5469 1600 2366 5081
: 5368 2902 2279 6718
: 4100 1266 4268 079
Комментарии
Отец моей мамы тоже про войну ничего не говорил. Было известно, что он разведчик и комиссован после ранения под Харьковом в 43-м. Умер он, когда маме было всего три года. Потом семья жила в Грузии и после очередной сели погибли вообще все документы. Несколько лет назад я делал запрос в Архив МО. Пришёл ответ: данные по вашему запросу на данный момент находятся под грифом «Секретно». Вот мы и думаем, кем же он был? Видимо разведчики о войне больше молчат.