Фабрика нового человека

В 2019 году в Техасе состоялся суд между родителями семилетнего Джеймса Янгера.

Родители Джеймса развелись, когда мальчик и его брат Джуд были совсем крохами. Суд решил «разделить» детей между родителями. Так Джуд остался с отцом – Джеффри Янгером, а Джеймс с матерью – терапевтом Анной Георгулас.

Причиной развода стало то, что Анна посчитала, что Джеймс страдает гендерной дистрофией, то есть, он на самом деле чувствует себя не мальчиком, а девочкой. Такое мнение у Анны сложилось после того, как она заметила, что сын потянулся за игрушкой «для девочек», в мультиках ему нравятся женские персонажи и в играх, он охотно «исполняет» мультяшные «женские роли». Анна поговорила с коллегами и пришла к выводу, что сыну требуется помощь. И как любая мать, желающая для своих детей лучшего, она стала одевать его в платьица, звать женским именем – полностью относиться, как к девочке. Тем самым она, как мать, всячески подчеркивала, что принимает его идентичность, не соответствующую биологической.

Отец, Джеффри Янгер, все-таки решил сам понаблюдать за поведением ребенка – родной сын, все-таки – и если все обстоит так, как утверждает Анна, то он смирится с обстоятельствами. Но если же он ничего подобного за ребенком не заметит…. И не заметил. Оставаясь с отцом, мальчик никакой склонности к женскому поведению и пристрастию к платьицам не проявлял и вел себя, как обычный, нормальный мальчишка. Убедившись в том, что мать навязывает ребенку такое поведение, отец забил тревогу. Он пошел в суд, но перед этим обратился к общественности.

Помним, что дело происходит в штате Техас – опоре республиканцев.

И общественность отца поддержала. Но даже несмотря на поддержку и представленные свидетельства о том, что одетый девочкой мальчик стыдился принимать участие в играх со сверстниками и проводил время прячась и плача – а таких свидетельств было представлено не одно – присяжные заседатели одиннадцатью голосами против одного приняли решение оставить мальчика с матерью.

Правда, судья все же рассудила иначе и мальчишке было разрешено быть мальчишкой – он стал жить с отцом.

История эта довольно известна и привела я ее к тому, что уже в 2019 году большинство подобных процессов отцы проигрывали матерям, которые «видели» в мальчике девочку и наоборот. Сейчас в некоторых штатах законодатели рассматривают вопрос о том, чтобы разрешить применение препаратов, блокирующих половое созревание до момента, когда ребенок может осознанно принять решение к какому полу он принадлежит. Такие законодательные инициативы рассматриваются и в ряде европейских стран.

Помните себя в юности? В том самом возрасте, когда гормон «ломился в голову, выдавливая оттуда разум»? Мы же все этот подростковый период переживали и большинство из нас наблюдали, как с пубертатом – взрослением – справляются наши дети. Если кому-то не довелось сие лицезреть, то не переживайте, вам это еще предстоит.

Основной проблемой взросления становится наплыв эмоций, с которым действительно тяжело справиться. И порой, человек сам не знает, как и на что он эмоционально отреагирует. Настроение, эмоции, мысли о себе и о том, как тебя воспринимают окружающие, избыточная ранимость, порой замкнутость не от того, что не с кем поговорить, а от того, что не знаешь, как выразить то, что переживается – это и многое другое характерно для периода взросления. Перестройка, изменение физического тела влекут изменения в характере и ознаменованы тем, что в этот период могут подвергнуться пересмотру нормы морали и нравственности.

Собственно говоря, этот первый осознаваемый возрастной кризис – кризис и есть. Тяжелое, скажем прямо, время и для самого человека, находящегося в таком состоянии, и для окружающих. НО! Все мы этот период пережили. Хуже или лучше, тяжелее или легче, но пережили.

Мы немножко хулиганили, фрондёрствовали, спорили, обижались и обижали, мирились и винились, влюблялись и наживали врагов, многое познавали – в общем, жили наполненной эмоциями и впечатлениями жизнью. Бывало, конечно, что у кого-то в этот период и «крышу» срывало, но таких, все-таки, было очень немного. (Я сейчас не говорю о поколении 90-х, тем довелось горюшка хлебнуть и, к сожалению, многие это время не пережили).

И, опять же НО! Мы с рождения знали кто мы – мальчик или девочка. И наши тело и сознание формировались согласно тому, кем мы являемся. Сознание росло и развивалось вместе с физическим телом, когда опережая, когда чуть отставая, но все равно вместе. А теперь представьте, что происходит с человеком, у которого блокируется половое созревание. Тело растет, но не развивается. Сознание и разум отделены от эмоций. Эмоции подавлены, их просто нет. Физическую боль – чувствуешь, но как выработать к ней отношение? На чем будет выстроен гештальт?

Я помню себя в раннем детстве сидящую с сестрой на полатях бабушкиного деревенского дома, а перед глазами у меня «ковер» – корзина с котятами. Пахнет чем-то домашним, бабушка что-то говорит, слышится скрип половиц и звяканье спиц, какие-то шорохи в стене. Но я знаю, что мы наказаны и грустно, и обидно, и хочется реветь, но я упрямо соплю носом – все плохо. Потом бабушка приносит нам по кружке молока – это тоже наказание, там пенка. Но молоко парное, с малиной – и это так здорово, и нас простили, и это ХОРОШО!

Я совсем не помню, как выглядит бабушка, она умерла год спустя после этого эпизода, но я отлично знаю, что такое «хорошо» – эмоционально знаю, на уровне переживаний.

Что будет знать о плохом и хорошем, добре и зле, целеустремленности, человек, который часть своей жизни, а раннее детство – это сенситивный период, провел с выключенными эмоциями? Вообще, это можно представить?

И вот так жил этот субъект, жил никем и без всякого волнения – гормональная сфера подавлена – в четырнадцать лет решает, что ему удобнее провести жизнь мужчиной. Идёт куда положено в таких случаях ходить, и…

Вы представляете, что такое гормональный шторм? А как это будет накладываться на свободу личности и право самовыражения? Нормы морали и правила поведения в обществе известны, но нет эмоционально закрепленных паттернов, нет стыда, страха, приязни, брезгливости – ничего нет. Даже удовольствие от еды — и то должно быть эмоционально закрепленным. А тут только чувство насыщения…

Кто из такого существа вырастет? К чему готовят мир?