Загрузка

Белый генерал и красный профессор Я. Слащев

Получилось так, что на этой неделе пришлось «погрузиться» в историю революционного движения и гражданской войны в России.

Не скажу, что тема эта легкая. Я все-таки придерживаюсь мнения, что до сей поры многое из того, что происходило на рубеже 19-20 веков в России должно быть досконально изучено историками. Очень много пробелов именно с точки зрения исторических фактов. И все эти пробелы заполняются мнениями и трактовками последователей тех или иных идейно-политических течений. А в этом нет объективности. (Вон хоть яхинскую Зулейху вспомните, хоть прилепинскую «Обитель»). Даже известные факты постоянно трактуются вольно и в результате картина тех лет превращается в разобранный пазл.

Сказанное, кстати, это тоже, мнение и, если хотите, трактовка неспециалиста. Понимая, что далека от беспристрастности, давать какую-то оценку тем событиям ни в коей мере не собираюсь. Но знакомясь с материалами тех лет, я очень заинтересовалась фигурой белого генерала Слащева. О нем редко вспоминают, да и мало кто вообще о нем знает. А ведь этот военачальник, пожалуй, гораздо талантливее всех известных нам белых генералов. Уже одно то, что именно Слащев до 1920 года удерживал Крым, говорит о многом, так же как и то, что в булгаковском «Беге» прототипом Хлудова тоже был Слащев. Вот о нем мне и хочется рассказать.
Дворжецкий в роли Хлудова, кадр из фильма «Бег».

Судьба Якова Александровича Слащева – трагична.
Президент Общества изучения истории отечественных спецслужб А.А. Зданович в книге «Свои и чужие — интриги разведки» пишет о том, что советские разведслужбы приложили довольно много усилий для того, чтобы вернуть Слащева на родину. И он вернулся в 1921 году и с 1922 года стал преподавать в советской школе комсостава «Выстрел». И хорошо преподавал, но при этом был настолько язвителен и саркастичен, что бытует исторический анекдот о том, что разбирая действия 1-Конной армии, он своими комментариями довел Буденного до того, что тот разрядил в преподавателя – бывшего белого генерала – револьверный барабан. Слащев ни на миг не дрогнул. Когда стрельба закончилась, он сдул с пальцев остатки мела и спокойно сказал «Как вы стреляете, так и воевали». Впрочем, барону Врангелю, под началом которого воевал в Добровольческой армии Слащев, досталось от подчиненного гораздо крепче.

Слащев потомственный военный, выпускник Санкт-Петербургского реального училища Гуревича, после окончания был принят в Павловское военное училище и по выпуску распределен в лейб-гвардии Финляндский полк. Позднее закончил Академию Генштаба. По всем оценкам, Слащев обладал выдающимся полководческим талантом и, несмотря на тяжелые отношения между ним и Врангелем, в своей характеристике барон отмечал, что
«Генерал Слащев, имея в своем распоряжении сборные случайные войска, отлично справлялся со своей задачей. С гордостью людей, среди общего развала, он отстоял Крым»
. А вот дальше Врангель писал, что Слащев слабохарактерен, подвержен порокам, падок на лесть и «стремился влиять на общую политическую работу». Слащев же, со своей стороны, не мог простить Врангелю его соглашения с Антантой.

Врангель противоречит сам себе, называя Слащева слабохарактерным, поскольку сам же барон и присвоил Слащеву титул Крымский. А история России знает только троих людей, удостоенных такой чести – Василий Долгоруков, за Крымско-турецкую войну, Григорий Потемкин – правда титул был не Крымский, а Таврический и Яков Слащев.

В остальном же… да, Слащев пристрастился к наркотикам. Он прошел Первую мировую, был пять раз ранен, дважды контужен и при этом не покидал поля боя. Ну а в качестве обезболивающего средства в то время использовались наркотические вещества. Дослужившись до полковника, он получил все возможные в этом звании награды.

Февральскую революцию он встретил безучастно, в политику не лез и формировал отряд из людей, готовых сражаться с немцами до последнего. Вот с этим отрядом он и сражался, но только с русскими.

Врангель многое сказал о Слащеве и о пристрастии его к веществам не забыл упомянуть, но есть то, о чем барон умолчал – жестокость, с которой Слащев удерживал Крым. Жестокость – это не то качество, которым следует гордиться, так что долой черные пятна с белого движения. Да и как говорить о жестокости, если в числе повешенных по приказу Слащева оказались пойманные на грабеже ювелирной лавки офицеры из привилегированной дроздовской дивизии и некий полковник – любимец Врангеля.

Честно говоря, читая материалы о Слащеве, в том числе и его мемуары, я так и не пришла к выводу о том, за что он сражался в белом движении. Какого результата хотел добиться?

Так Слащев пишет:
«До Японской войны мне служить не пришлось, но, происходя из военной семьи, я наблюдал, как спустя рукава велись занятия, и как все сводилось к отбыванию номера. Высший командный состав в особенности оказался не на высоте своего призвания, и войска, превосходившие японцев числом, терпели от них поражение за поражением».

«Нам приходилось слышать, да и теперь часто это передается из уст в уста, что фронт разложили большевики, и не будь их — мы бы не дошли до позорного Брестского мира. Я отнюдь не стану говорить, что партия большевиков не стремилась ликвидировать старую армию… но эта гибель была предрешена уже только потому, что старая армия сама умирала. А умирала она вот почему.

Безответственное правительство выдвигало на главнейшие посты военного ведомства лиц не по способностям, не тех или иных убеждений, а лиц ему удобных и угодных, в большинстве случаев совершенно без всяких убеждений и заботящихся только о том, чтобы им было хорошо… Такое положение в русской армии тянулось десятки лет».

Высший комсостав в большинстве своем не умел управлять своими частями и для занимаемых должностей не годился. Результатом этого явления были Сальдау, Восточная Пруссия, Варшава (1914 г.), Лодзь, когда наши силы превосходили силы врага иногда почти вдвое. В результате этих поражений мы проиграли кампанию. С германским комсоставом наш комсостав бороться не мог — тогда как роты и батальоны боролись с успехом. Исключение в этой картине поражений составляла борьба с австрийской армией, состоявшей из самых разнородных и враждебных друг другу элементов…

В 1915 году старая армия окончательно превратилась в ополчение без опытного комсостава, без способных вождей и без духа. Ничто не воодушевляло эту массу людей, и только привычка повиноваться заставляла ее кое-как нести боевую службу. С боевым довольствием было плохо, потому что союзники, несмотря на обещания, почти ничего не доставляли. Наше безответственное правительство ничего не умело сделать, и те, и другие смотрели на армию, как на пушечное мясо, которое авось как-нибудь своим количеством раздавит противника. Попытка наступления 1916 года, несмотря на огромный перевес сил, решительного успеха не дала, и первоначальный успех Брусилова был быстро остановлен немцами…

И вот, после неудачного наступления Керенского, в глазах масс виновниками оказались не стоящие далеко и недоступные для них члены Временного правительства, а стоящие тут же офицеры. Рознь усилилась. Армия оказалась даже без младшего комсостава, потому что нельзя же считать комсоставом лиц, не пользующихся никакой властью и никаким влиянием на своих подчиненных. Армии не существовало, а была толпа. То, что было дальше, когда она сдавала Двину, когда она валила большими и малыми группами с фронта, — это был лишь фактический распад, смерть же наступила уже летом 1917 года.
ВОЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА --[ Мемуары ]-- Слащов-Крымский Я. А. Крым, 1920
Ну, так и за что бился полковник Российской Империи и генерал Добровольческой армии Слащев?

Известно, что в 1920 году, после разгрома белой армии Слащев эмигрировал в Константинополь, но дело в том, что Слащева отправили в отставку до разгрома.

Все задания, что поручало ему руководство, он выполнял с блеском. Да еще и умудрялся беречь своих бойцов. Так за успешный десант у Кирилловки, благодаря которому белые смогли взять Мелитополь, люди Слащева не получили никакой благодарности. Врангель сослался на «малые потери», тогда погибло два человека. И таких эпизодов, когда замалчивались успехи слащевцев, было множество. Сам Слащев рассматривал это как «мелкие гадости» и пропустил «гадость глобальную».

Под Каховкой Слащев столкнулся с дивизией Блюхера и, стремясь прорвать оборону красных, белые начали осуществлять отступление, с тем, чтобы выманить противника с занимаемых позиций, «взять в клещи» и одновременно с тыла нанести удар конницей. Слащев отправил кавалерию в обход, и в самый решающий момент Врангель приказал вернуть конницу и отправить в тыл на формирование.

Слащева признали виновником провала операции, отправили в отставку и лишили довольствия, но присовокупили к его фамилии почетное звание Крымский.

Считается, что именно оставшись не у дел, отставной генерал начал переосмыслять события, участником которых являлся, и вроде как стал выражать симпатию красным. Говорят, что на него произвело сильное впечатление то, что его первой жене с дочерью Дзержинский дал возможность перебраться во Францию. Сам же Слащев, уже будучи в эмиграции, вместе со второй женой занялся разведением индеек. Ну и между делом писал свои мемуары, в которых очень серьезно подпортил реноме Врангеля. Дошло до того, что в кругах близких к барону стали поговаривать о физическом устранении Слащева.

И как раз в этот период большевики объявили амнистию, которая по идее касалась рядового состава белых. Но Слащев, говорят, при помощи чекистов, воспользовался возможностью и вернулся в Россию. В Севастополе его встречал лично Дзержинский.

Так началась карьера Слащева в рядах Красной армии. Он стал преподавать, и в числе его учеников были будущие маршалы Малиновский, Василевский, Толбухин. И насколько бы язвительными не были его разборы ошибок Красной армии, учил-то он хорошо, и относились курсанты к нему довольно сносно, но только до тех пор, пока был жив Дзержинский.

После смерти «покровителя» все изменилось в одночасье, откуда и взялась лютая ненависть в людях, которые еще вчера восхищались лекциями. Сейчас курсанты встречали преподавателя свистом и прозвище ему дали соответствующее – палач Крыма. А три года спустя после смерти Дзержинского, в 1929 году Слащева застрелил курсант Лазарь Колленберг, мотивируя свой поступок местью за повешенных в Николаеве родственников.

Белая эмиграция, смерть Слащева встретила злорадством, а автор романса «Поручик Голицын» написал стихотворение «На смерть Слащева».
Лишенный света, веры, страха,
Он, как ребенок, рассердясь,
Волшебный дар небес, с размаха,
Швырнул, с улыбкой жалкой, в грязь.
Трехцветный стяг сменил на тряпку,
А гордый герб свой – на узду
И, с диким хохотом, на шапку
Одел кровавую звезду.
Так за что же все-таки воевал Слащев? Вот его слова, которые он не единожды повторял:
«Красные — мои враги, но они сделали главное — мое дело: возродили великую Россию! А как они ее назвали — мне на это плевать!»
Яков Александрович Слащев-Крымский
И знаете, вот этот человек, обладавший безусловным полководческим талантом, блестящий тактик и стратег — истинный патриот России. Он всю свою жизни сражался за ее величие и славу. И он не кривил душой в угоду чьему-то мнению. Он не старался выглядеть лучше в глазах «полезного» человека. Он был таким, каким был – талантливым, язвительным, жестоким и несломленным патриотом страны, которой одной и служил.
Васия: Наша жизнь - калейдоскоп
Васия: Наша жизнь - калейдоскоп Я за Путина, уважаю Сталина, помню СССР.
+22

Поделиться:

Вы должны авторизоваться, чтобы оставлять комментарии.

Комментарии

Марго
21 декабря 2021, 09:57
#
0
… в эссе не хватает подлинного портрета русского генерала Якова Слащёва.
Безусловно личность интересная и противоречивая. Но я не воспринимаю офицеров изменивших присяге.(imho)
Насколько я читал, Слащев еще в быту был человеком невоздержанным — пьянки, вечеринки с девицами и т.д., чем так же вызывал недовольство руководства, ибо разлагал дисциплину.
Относительно него очень противоречиво пишут. И да, пьянки и вечеринки — это тоже было, говорят, но до начала Первой мировой. С объявление войны, буквально в одночасье, Слащев превратился в отличного кадрового офицера. Да только такие мало кому нужны были.

По воспоминаниям одних, Слащев из рук вон плохо учился в Академии Генштаба, по воспоминаниям других — крайне прилежно. Но и те и другие отмечают, что Слащев, еще будучи в Пажеском корпусе, разрабатывал тактику и стратегию для малых диверсионно-разведывательных групп. Грубо говоря, «занимался никому ненужной партизанщиной» потому как «войны такими методами не выигрываются» — так оценивали его интересы преподаватели, а потом и высшее начальство. Да и разработка десантных операций, которой тоже очень живо интересовался Слащев, считалась высшим командным составом «делом пустым и никому не нужным». Но Крым-то белые смогли занять благодаря десантной операции, которую разработал и реализовал Слащев. И при этом, Слащев точно так же был прекрасным тактиком и стратегом «больших баталий». Практически все разработанные им общевойсковые операции были победоносными, как на полях сражений Первой мировой, так и в гражданскую.

Его одинаково ненавидели белые и красные и он одинаково ненавидел и тех, и других. По крайней мере, это можно увидеть в его мемуарах. Единственные, о ком он заботился и переживал — это «его люди», те кто воевал под его началом. И вот они-то платили Слащеву преданностью и верностью, за то, что он берег каждого солдата. Ну, только если солдат строго следовал дисциплине и безукоризненно выполнял приказы. Слащева же не просто так называли «вешателем», не разделял людей на своих и чужих, на белых или красных, он одинаково жестоко карал и тех, и других за малейшее нарушение дисциплины или неисполнение приказа. «Закон военного времени — я, кара за нарушение — петля» — эти слова кредо Слащева.

Ну и он еще и наркоманом был. Там не только кокаин был. Слащев действительно был многократно ранен и контужен в Первую мировую и он действительно ни на день не покидал поле боя, воюя даже если не мог стоять. Боль переносил благодаря разного рода веществам. В гражданскую он тоже был неоднократно ранен. Одно из ранений одарило его фистулой — незаживающей раной, с которой он жил все последние годы. А это очень больно.

И, кстати, спасла его, вывезя едва живого в расположение белых, кавалер-девица Нина Нечволодова, которая, скрыв свой пол, воевала в Первую мировую и дослужилась до звания унтер-офицера. Награждена двумя георгиевскими крестами, участвовала в Брусиловском прорыве. В гражданскую воевала в отряде Шкуро, а позднее стала денщиком Никитой у начштаба Шкуро Якова Слащева. Нина Нечволодова — гражданская жена Слащева.

С момента, как Слащев поступил в действующую армию, никто кроме Врангеля не говорил о том, что Слащев был замечен в пьянках-гулянках.
Александр  Яврумов
20 декабря 2021, 08:07
#
+4
А когда таких ценили? Всегда льстецы были на первом плане.
Светлана Азанова
20 декабря 2021, 04:04
#
+4
Спасибо Васия, что вы затрагиваете этот душещипательный вопрос. Тема революции и её роль в истории нашей страны настолько огромна, спорна и противоречива, что действительно очень сложно в ней разобраться. Но это делать нужно, мы должны знать своих героев и методику внедрения информации. Просто так ничего не случается и эта революция с её лозунгами и последствиями не исключение.
Нам не понятна двойственность многих личностей прошлого. Не понятны поступки РПЦ сегодняшней. Да самое простое — мы не знаем КТО мы и что руководит нашими поступками в определенных условиях.
Знать прошлое, это знать куда идти в будущем.
Я предлагаю вам рассматривать историю революции 1917г. с её почти истоков а именно с революции 1650г. Это начало церковного раскола и захват власти " Романовыми". Зная расстановку политических сил в стране того времени, проще будет увидеть их роль в 1917г. Зная раскол религиозного толка, мы сможем понять — Почему псевдо Романов венчался в Исаакиевском соборе в этом году.
Только беспристрастность и факты помогут нам примирить красных с белыми и отдать дань памяти тем, кто сберёг нашу Россиюшку.
Александр Н.
20 декабря 2021, 07:38
+6
Светлана, увы, мы пристрастны по определению: ведь это наша история, наши предки, наша страна. Те, настоящие «красные с белыми», уже ушли за кромку бытия. Теперь они на одной стороне. Нам нужно лишь примирить память о них, а не решать, кто тогда был прав.
Светлана Азанова
20 декабря 2021, 10:29
+2
Александр, Вы правы — " те красные и белые«ушли за кромку бытия… Но остались идеи и приверженцы: монархисты, правоверы, православы, язычники, неонацисты, националисты и всё то, что разъединяет наш Народ.
Мне не очень нравится смотреть на памятники или ставить памятники тем, кто приложил усилия для разрушения нашей страны. Но более всего, очень хочется чтоб дети учили по истории именно историю, а не уклон в право или лево от неё. Пусть будет память такой, какой была.
Рина
19 декабря 2021, 22:34
#
+2
Спасибо, Васия, застатью, даже не знала и ничего не читала про А. Я. Слащеве, очень интересно, теперь вопрос, за что вернули мощи Врангеля на Родину и канонизировали царскую семью? Это всё даёт возможность критически относиться к церкви и уменьшает доверие к ней